Елена Кучеренко
Недавно меня обманула торговка клубникой. Обидно было – не передать словами. Случилось это в Анапе, куда мы с Машей отправились по сертификатам Мосгортура. Есть такая «опция» для детей-инвалидов. В поезде ехали две ночи. Других билетов не было. Устали. Но отдыхать не стали, а заселившись, сразу отправились на море. Ну и за фруктами – ягодами, конечно. Продавщица – такая приятная женщина. Обходительная. С белой косой. В смысле – из волос.
М. Шагал «Клубника. Белла и Ида за столом», 1916 г.
– Берите-берите. Витаминчики девочке Вашей чудесной.
Я и взяла. Черешню, клубнику и нектарины. Правда, нектарин она мне один гнилой пыталась «втрюхать», но я вовремя заметила.
– Ой, простите-извините, случайность-неожиданность. Прямо-таки сюрприз! Я вам другой дам, прекрасный-расчудесный. Девочке Вашей волшебной, принцессочке – витаминчики.
Прямо опутала меня своими словесами и косами. Что я даже не посмотрела, что там с клубникой. В номере только открыла пакет, а в нем – гниль сплошная. Бывает одна ягода, две, ну, пять. А тут – почти все. Если не сгнившие, то вялые.
Я чуть не разрыдалась, правда. Она же прекрасно видела, какой у меня ребенок: «Принцессочка, витаминчики»…
Нет, это не значит, что инвалида дурить нельзя, а здорового – можно. Но я даже не знаю, как и объяснить-то. Одно дело – мужика обокрасть и честно рисковать за это в бубен получить. А другое дело – бабку старую немощную. Хотя от второй, если по правде, еще больше схлопотать можно. Клюкой какой-нибудь. Откуда только силы берутся. И то, и то, конечно, плохо. Но и в плохом надо по понятиям.
Но она, наверное, думала, что я – такая бедная-несчастная мама девочки-инвалидика, которая не вернется разбираться. Не до того ей. Горе-беда у нее. Только я – как та бабка с палкой. Мне все всегда «до того».
Включила я Маше мультик, взяла гниль и пошла в торговые ряды.
– Что – не ждали? – спрашиваю.
По лицу было видно, что не ждали.
– Вот Ваша клубника. А денег обратно не надо! Если Вам они так нужны, что Вы даже ребенка-инвалида обманули, так Вы бы попросили. Я бы дала.
Гордый жест, вроде как…
– Ой, простите-извините! Даже не знаю, как так вышло. Прямо неожиданность. Я Вам перевешу. Витаминчики.
– Благодарю, не надо. Спаси Вас Господи!
Фото: dzen.ru
Вот это «Спаси, Господи» у меня особенно удачно вышло, потому что перепугалась она до полусмерти. Как будто я ее прокляла. Что, впрочем, не далеко от истины. Попыталась она даже побежать за мной, но к ней клиентка пришла.
В общем, клубнику я у этой дамы больше не брала, хотя это была ближайшая к санаторию точка. Ничего вообще не брала, потому что у нее и черешня была дрянь, и нектарины отвратные. Ну, или это у меня по Сартру: «Нет никакого другого мира, кроме мира человеческой субъективности». Или по Беркли: «Быть – значит быть воспринимаемым». Да-да, не зря же я в незаконченной аспирантуре кандидатский минимум по философии на «пять» когда-то сдала. Пусть все знают.
А дня через два-три после этого происшествия сидели мы у бассейна с компанией таких же отдыхающих и болтали за жизнь. СВО – понятное дело. На цены, как водится, перешли, на зарплаты. На то, что дайте нам только шанс, а мы-то научим их там, наверху, страной нормально управлять, а то занимаются непонятно чем. Хорошо хоть Белоусова догадались поставить. Каждой кухарке же очевидно было, что давно его надо. И что в Москве – караул, а здесь хоть ягоды можно детям купить не три грамма за бешеные деньги, а килограмм тот же. Ну, и рассказала я злопамятно, как меня тетка бессовестная обдурила.
Вроде как все тут ясно и однозначно. Торговка – плохая, я – хорошая, о чем тут дискутировать. Но русскому человеку без спора – никак.
– Ну Вы ее тоже поймите. Мы же отдыхаем, они работают, моря не видят. У них лето весь год кормит.
Это женщина одна высказалась. Знаете, из таких – Баба-Яга, которая всегда против. Как я.
– А если бы она Вас обдурила, Вы бы ее тоже поняли?
– Так она не меня, а Вас. Вот Вы и понимайте. Вы же верующая.
Мы и о вере тогда поговорили. И узнав, что мы люди церковные, она при каждом удобном случае это вставляла. С таким подтекстом, что мне можно все подряд скармливать, а моя святая обязанность – понять и простить.
Фото: amic.ru
– На обмане тоже далеко не уедешь, – вставил папаша одного забавного семейства. – А вот на порядочности – да.
Они с женой оба мечтают о девочке, а она беременна четвертым мальчиком. А познакомились мы, когда я подошла к ней с вопросом:
– У вас в животе кто? Тоже мальчик?
– Да, – грустно вздохнула она.
– А у нас пять девочек! – сделала я ей контрольный в голову.
И злорадно удалилась.
– На обмане далеко не уедешь, – повторил мужчина. – Бог не Тимошка! А если Господу доверять и по совести жить, то все будет хорошо.
– Вы тоже верующий? – скривилась «Баба-Яга». – Ну, все понятно.
Что ей было понятно, совершенно непонятно, но звучало порицающе. Ну, и уткнулась она в свой ноутбук. Мол, тоже работаю, как та продавщица, не покладая рук. Не до ваших глупостей.
Кстати, то, что та семья со сплошными мальчиками – люди верующие, я тогда у бассейна впервые услышала. Хотя можно было и догадаться – у них крестики были. Но с другой стороны, это еще ничего не значит. В тех же торговых рядах на одном лотке и иконки тебе, и крестики, и камни на удачу, и знаки зодиака, и карты Таро. А зачем далеко ходить? Всё здесь! И берет дама и иконку, и ладанку, и денежную жабу. Много – не мало, главное, чтобы человек был хороший.
В общем, благодаря гнилой клубнике и «Бабе-Яге», мы и идентифицировали друг друга как собратьев и сосестер по вере.
Фото: dzen.ru
– Расскажу одну поучительную историю, – не унимался многодетный отец, рискуя нарваться на очередное порицание нашей оппонентки. – Это с другом нашей семьи произошло.
Друг этот – бывший военный. И родители этого многодетного отца – тоже бывшие военные, родитель в смысле. Мама при нем. Они, выйдя на пенсию, так и остались жить в своей Москве. А семья того сослуживца переехала в Краснодарский край. Поближе к морю, как всегда и мечтали. Но связи не порвали, общаются, созваниваются, даже иногда в гости друг к другу ездят. Но редко.
Тот мужчина, переехавший на юг, по имени Тимур, решил там сиднем не сидеть, а бизнесом заняться – фруктами торговать. Опять же, лето – самое хлебное время, так что непонятно, зачем для этого было на море переезжать? Чтобы еще меньше, чем москвичи его видеть?
Но как бы там ни было, начал дело делать. Другие обвешивают, обсчитывают, обманывают, а Тимур не может. Мало того, что от природы человек он честный и совестливый, так на военной службе еще и к вере пришел. Что для бизнеса явление вообще катастрофическое. Ему жена так и говорила:
– Нам из-за твоего Бога одни убытки.
А он верил и молился, что Тот его не оставит. Тем более, что, правда, только на Бога и была надежда, потому что, когда история эта случилось, он первый год еще только торговал. Ни клиентуры своей, ни опыта. Одни «поборы» от всяких кураторов рынка.
И вот одним утром приходит на рынок старушка с сумкой на колесиках. Встала у соседнего с Тимуром прилавка, выбирает. И много так выбирает: и ягоды, и сливы, и персики, помидоры-огурцы, арбуз. И в тележку все кладет. Сумма немаленькая набралась, большая даже. Полезла она за деньгами, а кошелька и нет. Туда-сюда, нет.
Но не вынимать же все обратно!
– Я его, наверное, в доме забыла, – говорит. – Но у меня есть деньги, правда. А если потерялся, так сын сегодня отдаст. Они с внуками после обеда приезжают. Им покупаю. Мне тяжело два раза туда-обратно, они прибегут – отдадут.
– Мать, ты прости, но без денег не могу, – говорит торговец.
А та чуть не плачет. И Тимур чуть не плачет. Эх, была-не была! Жалко старушку-то.
Фото: tver.mk.ru
– Сколько там с нее? Много? На – бери. А твои, бабуль, мне потом отдадут.
Посмотрела та на Тимура внимательно, поблагодарила и пошла прочь со своей тележкой.
А после обеда тормозит у рынка авто крутое. Я вот думала, только в Интернете такие ролики пошло-сентиментальные бывают. Мол, человек кошелек обронил, честный бомж его поднял и вернул, а хозяин миллионером оказался. И теперь бомж – совсем не бомж, а заместитель миллионера этого.
Нет. Истории эти и в жизни, оказывается, есть. Так что про пошлость и сентиментальность – это явно не про нас. У нас – про правду!
Тормозит, в общем, тачка, выходит мужик молодой, весь «фаршированный». Ну, как фаршированный? В шортах и майке, но по ним все понятно. И – к Тимуру:
– Вы маму мою выручили?
– Я.
– Вот вам долг. С процентами! С процентами, говорю. И вот еще что: мне того, и того еще, и этого.
Половину прилавка скупил, зачем – непонятно. Выручку дневную Тимуру сделал. И потом еще неделю к нему ходил за фруктами, пока не уехал. А уезжал – визитку оставил. На всякий случай:
– Всё, что смогу!
Оказалось – бизнесмен. Он с родителями в детстве часто в том городке отдыхал. Потом вырос, своя семья, свои дела, курорты заграничные. А тут мама его пожилая захотела лето в этом месте своей молодости провести. Сын дом снял, отправил. И сам на недельку к ней приехал.
Но помощь оказалась не нужна. В гору торговля у Тимура пошла. И идет до сих пор. Хотя такой же честный, как и был.
А сосед его по прилавку локти тогда кусал. Прямо как в какой-нибудь сказке про ленивую дочь и трудолюбивую падчерицу. Но народ- то наш не дурак. Все всегда знал. Я иногда, правда, думаю, что у нас и кухарки смогут управлять государством. Делов-то.
– Вот такая история, – закончил мужчина.
– Ой, ну и что? Ну и глупый Ваш Тимур. Доверяй, но проверяй. А если бы сын не пришел? – сказала дама с ноутбуком.
Говорю же – Баба-Яга.
А с женщиной той, которая меня обманула, мы в итоге помирились. Через неделю где-то. Я с Машей мимо ее прилавка шла, она нас увидела и узнала. Там не узнать было тяжело. Во-первых, ребенок с синдромом Дауна. А во-вторых, у меня платье было самое впечатляющее на курорте. Ярко-алое! Вырви глаз прямо. Но мне нравится, да и все запоминают. А это, когда у тебя ребенок-инвалид, важно. Маша как-то в столовой затерялась, так ее мне привели:
– Мы знаем, что у нее мама в красном платье!
В том платье я и была, когда ту клубнику покупала, и вот через неделю тоже в нем. А в промежутке я другие носила, и она меня, видимо, не замечала. Кстати, странно вообще, что она рискнула тогда тягаться с женщиной в платье такого вызывающего цвета, но и на старуху бывает проруха, как говорится.
– Ой, это же Вы? – говорит.
– Я.
– А это Ваш ребеночек?
– Мой.
– Вы меня простите. Тогда я с той клубникой. А мне на следующий день мальчишка какой-то лоток перевернул. И отец его платить отказался.
М. Калинин «Клубника», 2019 г.
– Так тебе и надо, – чуть не сказала я.
Но сдержалась, сочувственно покивала и простила. Только потом подумала:
– А если бы ей пацан убытки не нанес, она бы извинилась?
Это как, знаете, была история несколько лет назад. В одном Интернет-обсуждении детей-инвалидов какая-то женщина писала, что это – бесполезные существа, зачем их рожать и так далее. На этой почве мы с ней и схлестнулись. У меня тогда красного платья не было, но в душе было. Так что спорили мы жарко. И много обидных вещей она мне наговорила. Я ей, впрочем, тоже.
Прошел месяц или два. Пишет она мне:
– Вы меня не помните?
– Помню, не надейтесь.
– Я извиниться хотела. Понимаете, я вдруг забеременела и испугалась, что обидела Вас, и теперь у меня тоже родится ребенок-инвалид.
– Не родится, не волнуйтесь, – утешила я ее.
А про себя подумала, что Бог не настолько жесток, чтобы женщине с таким не замутненным ничем сознанием еще и ребенка-инвалида давать. Интересно, а если бы она не забеременела, написала бы? Но хоть честно.
Но вообще это здорово, когда люди мирятся. У меня у самой как гора с плеч свалилась, когда мы с той продавщицей клубники обнялись на прощанье. Я едва в косу ей не всплакнула, правда.
Источник: Сретенский монастырь
